август 2002г.
Малыш

   Мир под властью сумерек. Быть может это вечер. Необычайное спокойствие таится внутри и снаружи каждой вещи. Я с еще одной девушкой, которая постоянно рядом нахожусь примерно на девятом месяце беременности. Мы с ней не разговариваем, просто ходим то, удаляясь то сближаясь друг с другом, и каждая из нас внимательно изучает свой живот, как будто пытаясь понять, откуда он взялся, но все же не противясь и судя по намекам на улыбку, озадаченно радуясь такому обстоятельству…
   Все уходит во тьму и возвращается спустя 3-4 месяца после рождения детей…
   Все тот же полумрак, просторная комната с незначительным количеством мебели, наличие окон не понятно есть они или не очень. Девушка со своим абсолютно нормальным, здоровым мальчиком сидит на диване, держа его на коленях и слегка придерживая руками.
   Я сижу чуть поодаль в кресле, держа свое чадо при себе. Мой мальчуган, которому исполнилось несколько месяцев умственно развит на тысячелетия. С каждым мгновеньем его знания множатся – голубые глаза горят все ярче. Меня это очень пугает, но не отталкивает.
   В комнату начинает прибывать народ, среди которого замечаю пожилую женщину с глазами как у сына, только выцветшими и потускневшими. Подхожу к ней, беру за верхнюю одежду и начинаю трясти: «это ты сделала моего сына таким, он твой внук, отвечай, я знаю, что он твой внук – у вас глаза одинаковые, почему, но такой, почему!?». Словно резиновая тряпка она болталась в моих руках, пока я не поставила ее на место и не ушла к сыну.
   Тем временем он придумал себе занятное развлечение. Сидя на полу, а затем на моих ногах, он сосредоточенно вырисовывал в воздухе бисеринку за бисеринкой и, укладывая их (начиная с верхнего левого угла комнаты) на полу, идеально подгоняя одну к другой, создавал бисерный палас без связующих нитей. Орнамент – весьма конкретный, из множества оттенков черно-белого.
   Снова пошли люди, и, вступив на палас, начали падать, не понимая, почему пол уезжает из-под ног. Малыш смеялся.